Профессор Казанской Духовной Академии И.C.Бердников: жизненный и творческий путь

Посвящается 90-летию со дня смерти

Ильи Степановича Бердникова.

 

Предлагаемое читателю исследование представляет собой попытку всестороннего освещения жизненного и творческого пути одного из выдающихся ученых Казанской Духовной Академии – Ильи Степановича Бердникова, 90 лет со дня смерти которого исполняется в этом году (30 сентября/13октября 2005 г.). Будучи выпускником и (более 50-ти лет) преподавателем в своей alma mater, он имел самое непосредственное отношение к изданию «Православного собеседника». Около 10 лет (1886-1896 гг.) он входил в состав редакционного комитета журнала. Через него прошли многие статьи и публикации 80-90-х гг. XIX в., составившие славу издания.

 

Данная статья является максимально возможной на сегодня научной биографией профессора. Написана она в жанре personalia, то есть «предполагает биографический подход к творчеству ученого, но построенный по принципу проблемной монографии, а не чистой биографии».1 Надеемся, что публикации подобного рода помогут современникам осознать масштабность и значимость этой личности, которой посвящены отдельные статьи в «Новом Брокгаузе и Эфроне» и православной Энциклопедии, как дореволюционной, так и современной.

 

«Жизнь ученого не отличается богатством внешних событий. В тиши кабинета, среди книг и бумаг, идет напряженная работа, главным, а часто и единственным импульсом которой служит интерес к чистому знанию, стремление к тому подлинному гносису, который от всегда текучего моря явлений восходит к вечному незыблемому. Здесь нет громких, кричащих фактов, но тихо, незаметно для постороннего взгляда, совершается служение истине, которое требует от своего служителя не только громадных интеллектуальных сил, но и творческой как сталь воли, безусловной преданности делу, доходящей до самопожертвования», – так в 1915 г. в официальном издании Синода была охарактеризован жизненный путь профессора Казанской Духовной Академии И.С. Бердникова.2 

 

I. Вятский (доказанский) период (1839-1860)

 

Родился И.С.Бердников в царствование императора Николая I (1825-1855гг.). Это была многозначительная и противоречивая эпоха. В западной историографии она именуется временем «консервативной модернизации»3, а в советской и впоследствии российской проходит под знаком реакции, охранительного консерватизма. Это было время крестьянских реформ, кодификации законов, укрепления государственной власти и трансформации народного образования.

 

В духовном плане ситуация была еще более неоднозначной. Внешне ее можно назвать временем торжества русского национального сознания и православного духа. В идеологии насаждалась теория «официальной народности» графа С.С.Уварова, в церкви и духовной сфере господствовала «казенная духовность», которая соответствовала «примитивно-самодовольному»4 православию Николая I и казарменному утилитаризму графа Н.А.Протасова, в 1836-1855 гг. обер-прокурора Синода. Но была и другая сторона – сфера глубокой веры, духовных исканий, творческого развития в русской церкви. Шли годы, в которые проповедовал митрополит Филарет (Дроздов), жили оптинские старцы, униаты массами воссоединялись с православными. В столицах творили славянофилы: шло становление русской религиозной философии.

 

В 1839 г. выходит в свет «Книга правил» – новое издание свода канонов и церковных постановлений. Это усеченное, неполное собрание церковных законов без гражданских постановлений свидетельствует об ущербности и неполноценности синодального строя, осознаваемых уже в то время. По словам Г.В.Флоровского,  это было сделано ввиду «неблаговидности слишком многих постановлений Петровского времени и всего предыдущего века, огласка которых теперь вряд ли удобна и, скорее, может соблазнить».5

 

Глубоко символично, что именно в этом году появился на свет И.С.Бердников. Родился он 13 июля 1839 г. в семье сельского причетника села Коса Слободского уезда Вятской губернии, которое по статистике 70-х годов XIX века насчитывало около 800 человек жителей6.

 

При крещении получил имя Илии (память 20 июля по старому стилю), что впоследствии его ученикам дало повод сравнивать его рвение в науках с «ревностью Илииной», этого известного ветхозаветного пророка, почитавшегося на Руси в крестьянской среде громовержцем. Воспитывался он в традиционном православном духе.

 

Сословное происхождение И.С.Бердникова предопределило его учебу в духовных заведениях. Среднее образование он получил в Глазовском Духовном Училище (1852-1854) и Вятской Духовной Семинарии. За шесть  лет обучения там (1854-1860) он получил лишь элементарные знания.

 

Вятская семинария была типичной провинциальной российской семинарией середины XIX века. Основанная в 1735 г. архиереем-малороссом, выпускником Киевской Духовной Академии Лаврентием (Горкою), семинария поначалу была в плачевном состоянии. Преподавание шло аналогично киевскому, со схоластическими приемами (комментирование текста, цитирование классиков) и велось двумя студентами из Киева. Постоянного количества учеников не было, они периодически сбегали. В семинарии отсутствовала библиотека, не было ни философского, ни богословского классов. Постепенно, после ряда реформ 1808-1814 гг. и 1842 г., семинария поднялась на качественно новый уровень (появилась библиотека, новые дисциплины)7. В середине 50-х годов XIX века в ней училось порядка 560 человек. Одним из них был юный И.С.Бердников, который в 1860 г. в числе лучших, по первому разряду, заканчивает семинарию. Как наиболее успешно окончившему семинарию ему предстояло учиться в Казанской Духовной Академии, так как Вятка входила в Казанский духовно-учебный округ.

 

Епархиальными архиереями в тот период в Вятке были преосвященнейшие епископ Елпидифор (Бенедиктов) в 1851-1860 гг. и Агафангел (Соловьев) в 1860-1866 гг. (бывший ректор КазДА в 1854-1857 гг.). Достаточно образованные архиереи (один выпускник СПбДА, другой – МДА), они сделали много для развития духовного просвещения и образования в крае8. Повысился общий уровень православной культуры. В это время в центре провинциального города возводится великолепный собор Св.Александра Невского по проекту архитектора Витберга, до этого проектировавшего храм Христа Спасителя.

 

По рекомендации епископа Агафангела юный семинарист И.С.Бердников едет в Казань для поступления в КазДА.

 

II. Период учебы в КазДА и оформления круга научных интересов (1860-1881)

 

Эпоха 60-70-х гг. XIX века была качественно иной, значительно отличалась от предыдущих. У «кормила» империи стоял царь-реформатор, освободитель – император Александр II (1855-1881). Шли крупные либеральные реформы: крестьянская, городская, земская, военная и образовательная, которые во многом изменили облик России. Не случайно начало второй половины XIX века епископ Иоанн (Соколов) назвал «утром России», что означало наступление «эпохи общественного возрождения»9. Равнодушный, «индифферентный»  к религиозным делам император10 вместе с обер-прокурором Д.А.Толстым (1862-1880) проводил ряд необдуманных либеральных реформ в церковном строе, которые не увенчались успехом. Неудачи эти современный исследователь С.В.Римский объясняет следствием негласного, тайного, кулуарного обсуждения проекта (а он настаивает, что у правительства был единый, поэтапный план реформирования церкви ) в закрытых комиссиях без учета церковно-общественного мнения11.

 

В этот неоднозначный период российской истории И.С.Бердников едет поступать в КазДА. Приехал он в Казань на казенный счет по распоряжению начальства. Вступительные экзамены в конце 50-60-х гг. стали значительно проще, чем в 40-50-е года XIX века при ректорах архимандрите Григории (1844-1851) и архимандрите Парфении (1852-1854). Тогда они были «действительно очень взыскательными и нелегкими» и «проводились внимательно, медленно и при довольно запугивающей и озадачивающей обстановке»12 с 8 до 15 часов, а иногда и в вечернее время. Оценки ставились по пятибалльной системе. Теперь, в ректорство архимандрита Агафангела (1854-1857) и архимандрита Иоанна (1857-1864), «экзамены сделались несравненно легче» по два часа в день до обеда13. Требования к поступающим сократились. «Ответы студентов тоже сократились до минимума – кто что скажет, и на том спасибо», – подмечает П.В.Знаменский14. С 1860 г.  оба вступительных сочинения стали писаться на русском языке (до этого одно из них, по богословию или философии, писалось на латинском языке). Писались они примерно на такие темы: «Что такое современный прогресс и как судить о нем?»15. Наиболее трудным был устный экзамен по философии у ректора архимандрита Иоанна, который сражал всех своей диалектикой. И.С.Бердников сдал все надлежащие экзамены и был зачислен в состав X курса (1860-1864 гг.).

 

Жизнь в КазДА в то время была интересной. Академия периодически подвергалась скандалам (дело Куртинской панихиды 1861 г.), ревизии (1862 г.) – жизнь в ней бурлила. В научном плане академия развивалась весьма динамично. Возглавлял ее в ту пору архимандрит Иоанн (Соколов) (1857-1864), впоследствии епископ Смоленский. Это была своеобразная, неординарная личность. Доктор богословия (он читал догматическое богословие в КазДА), человек «со славою первого русского канониста»16, автор первых отечественных работ по церковному праву, он самовластно управлял академией, поправ устав и не созывая собраний Совета Академии. Его энергия приводила в движение буквально все в стенах академии: кафедры соединялись (словесности и гомилетики), разъединялись, уничтожались (философии) и учреждались (естественных наук). По свидетельству П.В.Знаменского, архимандрит Иоанн был властолюбив и полон презрения, иногда граничившего с грубостью, не только по отношению к студентам, но и к профессорам. Он превышал свои полномочия, перемещая профессоров и доцентов с одной кафедры на другую, вмешивался в их преподавательскую деятельность17. Все это вместе взятое и явилось причиной его отставки. Отрицательные последствия его ректорства были ликвидированы при его преемниках,  архимандритах Иннокентии (1867-1868) и Никаноре (Бровковиче) (1868-1871).

 

Идейное состояние умов в Казанской Духовной Академии было различным, иногда даже полярным – от демократа Г.З.Елисеева и ученого «либерального крайне-народческого типа»18 А.П.Щапова до консервативных профессоров старшего поколения, таких как И.А.Смирнов-Платонов и М.М.Зефиров. Именно таких преподавателей приходилось слушать юному И.С.Бердникову, попавшему из тихого провинциального города в центр идейных брожений, интеллектуальных споров. Он слушает курс философских (М.Я.Митропольский, В.К.Мысовский), словесных (И.Я.Порфирьев), исторических (А.П.Щапов), канонических (А.С.Павлов), миссионерских, физико-математических (Вагнер, Грямяченский) наук19, изучает древние (латинский – И.Я.Порфирьев, греческий – В.Я.Михайловский) и восточные языки (А.К.Казем-Бек – татарский, арабский; А.В.Попов – калмыцкий). Но больше всего его привлекают науки богословские (архимандрит Иоанн (Соколов), А.И.Гренков), в частности, его внимание обращено к обличительному богословию (иеромонах Хрисанф (Ретивцев))20.

 

Повседневная жизнь студентов и быт их в 60-е гг. XIX века во многом улучшились по сравнению с предшествующим периодом. По словам архимандрита Феодора (Бухарева), «произошел переход от подзаконного состояния к благодатной свободе»21. Еще в 1860 г. ректором была отменена «Книга поведения», то есть упразднена практика доносительства «старших» студентов на своих сокурсников22. Сократилась мелочная регламентация быта студентов. Заключение и надзор в стенах академии сменились более свободными выходами на улицу и заведением знакомств в городе. Инспектором в тот период был известный богослов архимандрит Феодор (Бухарев), который снисходительно относился к прогулам лекций студентами, считая важной прежде всего самостоятельную работу23. В такой, по-видимому, достаточно благоприятной бытовой, повседневной и научной обстановке прошли четыре года учебы И.С.Бердникова.

 

Курсовое сочинение он написал по предмету обличительного (в настоящее время – сравнительного – А.М.) богословия. Руководителем и рецензентом его труда был известный ученый того времени иеромонах Хрисанф (Ретивцев), который в 1858-1865 гг. занимал кафедру обличительного богословия.

 

В своей работе «Материя и сила в происхождении и бытии мира»24 юный И.С.Бердников подверг богословскому разбору учение немецкого философа-материалиста Людвига Бюхнера (1824-1899), известного апологета «социального дарвинизма»25 и «популяризатора естествознания в его крайне материалистическом направлении»26. Работа И.С.Бердникова была, по сути, основательным разбором его главного труда «Сила и материя» («Stoff und Kraft»), вышедшего в 1855 году.

 

При написании своего сочинения И.С.Бердников оговаривается, что источником для него являлся русский перевод «Силы и материи» Л.Бюхнера 1860 года, «который, судя по отрывкам, приводимым из «Stoff und Kraft» у немецких критиков Л.Бюхнера, верен подлиннику, хотя, конечно же, не может заменить его в отношении документальности»27. Следовательно, уже тогда юный И.С.Бердников имел представление о герменевтической ситуации и функциональной эквивалентности при переводах. Наверное, для того, чтобы понять стиль повествования и характер мышления Л.Бюхнера, И.С.Бердников сопоставляет «Stoff und Kraft» с другими, менее значимыми его работами, такими как «Природа и дух» («Natur und Geist»), «О природе и знании…» («Aus Natur und Wissensсhaft…»)28, но уже в подлиннике, на немецком языке.

 

Следует отметить, что сочинение И.С.Бердникова носило историографический характер, в котором он использовал так называемый научно-критический метод, то есть поиск внутренних противоречий в материалистической концепции Л.Бюхнера. Как пишет иеромонах Хрисанф в своем отзыве, «сочинитель (И.С.Бердников – А.М.) поставил своей задачей опровергнуть учение Л.Бюхнера о происхождении мира методом самого Бюхнера, то есть на основании опыта и наблюдения над природой»29. Но, что интересно, как пишет И.С.Бердников и подмечает иеромонах Хрисанф, «Л.Бюхнер строит свою систему, руководствуясь вовсе не опытными данными, а произвольно и таким же априорным способом, как и идеалисты вроде Гегеля»30. Этим почти доказывается внутренняя несостоятельность материалистической концепции Л.Бюхнера.

 

Далее следуют рассуждения И.С.Бердникова о том, можно ли говорить о целесообразности и возможности прогресса в естественных и гуманитарных науках. Юный И.С.Бердников отмечает, что понятие «прогресс» возможно применять лишь к естественным, фундаментальным наукам. «Атомистическая теория образования мира, астрономическая теория Лапласа…новая (Дарвинова – А.М.) теория происхождения видов – все это разобрано критически и сведено к области предположений, не оправданных данными опыта»31, – правильно заметил в своей рецензии иеромонах Хрисанф. «Но в самой природе (т. е. во всех естественных науках – А.М.) не исчерпывается истинное понятие о Боге»32, то есть понятие прогресса и линейное историческое развитие не применимо к вечным, абсолютным (общечеловеческим, богооткровенным – А.М.) истинам. Показательно, что гуманистическое отношение к человеку, к обществу, преобладание его над техногенным, сциентистским дает о себе знать в сочинении, а, следовательно, и в мировоззрении юного И.С. Бердникова.

 

В 1864 г., после окончания КазДА он был оставлен при ней бакалавром и определен (20 ноября 1864 г.) на кафедру литургики и каноники. Его,  как выдающегося ученика (первый магистр своего курса) оставили для приготовления к профессорскому званию. По кафедре он был преемником А.С.Павлова, как раз летом 1864 г. со скандалом перешедшего в Казанский Университет.

 

Приход его на кафедру церковного права, возможно, был случайным. По итогам обучения в академии летом 1864 г. он защитил свою магистерскую диссертацию по сравнительному богословию, которую писал под руководством иеромонаха Хрисанфа (Ретивцева). Весной этого же года разгорелся скандал в академии, переросший впоследствии в противостояние Министерства Народного Просвещения и Синода, связанный с переходом А.С.Павлова (лето 1864 г.) в Казанский университет. После ряда его непоследовательных заявлений академическое начальство потеряло к нему всякое доверие и потому решило, что «для академии лучше назначить на его место бакалавра  из имеющих кончить в этом году студентов»33. Именно этим бакалавром и был назначен первый магистр выпуска 1864 г. И.С.Бердников. 20 ноября 1864 г. он был назначен и вступил в должность 9 декабря. Но непосредственное чтение лекций, ввиду уже начавшейся подготовки студентов к зимней сессии, началось лишь с января 1865 г. «Я писал кандидатскую диссертацию по основному богословию, а назначен был преподавать литургику, церковную археологию и церковное право…, я поступил в профессора академии без предварительной специальной подготовки…по непосредственному усмотрению академического начальства» – скажет впоследствии И.С.Бердников в своей ответной речи по случаю 50-летнего юбилея профессорской и церковно-общественной деятельности34. Через четыре с половиной года, 3 мая 1869 г.,И.С.Бердников  был возведен в звание экстраординарного профессора за усердную и полезную службу.

 

В 1868-1869 гг. он активно сотрудничал с миссионерским братством Святителя Гурия, в пользу которого читал публичные лекции в Дворянском Собрании.

 

В 1869 г. был введен новый академический устав. Исходя из принципов образовательной политики министра народного просвещения и обер-прокурора Синода графа Д.А.Толстого, устав этот был направлен против «ученого монашества» как особого класса в церкви и элитной корпорации в духовном образовании. Он повышал роль немонашеского элемента – белого духовенства и мирян-профессоров – в управлении академиями, в целом в сфере духовного образования. Первые были допущены к занятию высших должностей в академиях (вплоть до поста ректора), вторым повышались оклады и разрешалось вступать в брак, чем преодолевалась замкнутость академической корпорации и убогость их повседневного быта.

 

В том же году И.С.Бердников, как и ряд других профессоров, вступил в брак с дочерью дьякона Никитской церкви на Швейной горке в Москве девицей Марией Николаевной Цветковой, от которой впоследствии имел четырех детей35. В этот период он жил сначала на казенной квартире в академическом флигеле, затем, обзаведясь семьей, – в доме Рыбушкина на Красной улице36. Жалование его составляло 700 руб. 6 коп., из которых 429 руб. составляли собственно жалованье, а 271 руб. 6 коп. – арендная сумма за казенную квартиру37.

 

Согласно новому уставу 1869 г., кафедра литургики и каноники была разделена. И.С.Бердников остался  профессором последней.

 

Итогом его почти десятилетней работы (1869-1881 гг.) стала докторская диссертация “Государственное положение религии в римско-византийской империи. Т.I. До Константина Великого». Писалась она постепенно, а публиковалась в виде отдельных статей в «Православном Собеседнике» с марта 1879 по сентябрь 1881 гг. После того как цензор академии, помощник ректора Н.Беляев дал свое добро и за этим последовала положительная резолюция Казанского комитета духовной цензуры от 27 апреля 1881 г., диссертация И.С.Бердникова вышла отдельным увесистым томом более 550 страниц.

 

В конце апреля 1881 г. он представил свою диссертацию в Совет КазДА и подал прошение о ее защите. По Уставу 1869 г. общее собрание Совета КазДА передало ее на рассмотрение совета церковно-практического отделения, к которому относился И.С.Бердников. Совет отделения поручил основательный разбор сочинения специалисту по смежной дисциплине, церковной археологии, Н.Ф.Красносельцеву38. На заседании 23 мая 1881 г. был заслушан положительный отзыв последнего, а также постановление Совета церковно-практического отделения о присвоении И.С.Бердникову желаемой степени. После этого Совет Академии постановил «признать сочинение И.Бердникова удовлетворяющим для соискания степени доктора богословия и допустить к публичной защите означенное сочинение в открытом Собрании Совета Академии»39.

 

7 июня 1881 г. на открытом общем собрании Совета Академии состоялась публичная защита И.С.Бердниковым своей докторской диссертации. На Совете присутствовала почти вся академическая корпорация во главе с ректором протоиереем А.П.Владимирским – ординарные профессора, начальники отделений (Н.Беляев – богословского, И.Порфирьев – церковно-практического, П.Знаменский – церковно-исторического), восемь экстраординарных профессоров и доценты. После речи И.С. Бердникова «К вопросу о государственном положении религии»40 и выступления официальных оппонентов доц. Н.Ф.Красносельцева (церковная археология) и э/о профессора А.А.Некрасова (греческий язык) Совет во главе с ректором, признав защиту удовлетворительной, постановил удостоить Бердникова степени доктора богословия и «об утверждении его к означенной степени представить через его Высокопреосвященство Святейшему Синоду»41. Через пять месяцев, 25 ноября 1881 г., посредством архиепископа Казанского Сергия (Ляпидевского)  он был утвержден в степени доктора богословия Св.Синодом42.

 

Заявленная И.С.Бердниковым тема была достаточна актуальной и научно - значимой в то время. Два десятка лет либеральных реформ в России позволили подвергнуть переоценке устои синодального стоя, свободно говорить о его неканоничности, искать так называемый «основной канонический порядок». Именно ввиду этого многие ученые и канонисты в 60-90-е гг. XIX в. в своих исследованиях обращаются ко времени первых веков христианства – эпохе зарождения и оформления взаимоотношений между церковью и государством, периоду конституирования христианского канона.

 

Исследование о положении религии в римской языческой империи особо ценно в контексте продолжения римской государственности в Византийской империи при полном господстве христианства. Ввиду того, что Византия была правопреемницей Рима, замечает профессор И.С.Бердников, «римский взгляд на религию как на государственное учреждение был унаследован и в византийской империи, хотя и с некоторыми ограничениями»43. Языческий взгляд государства на уже неязыческую религию, по его мнению, можно видеть «в попытках византийских императоров регулировать церковь в ея собственных делах»44, что внешне проявлялось «в борьбе между двумя половинами византийского общества – языческою и христианскою,… в отношении византийского правительства к еретикам и раскольникам,… в образе действий византийских императоров в делах церковных и во всем законодательстве византийском в церковных делах»45. Парадокс в том, что христианству было предоставлено то самое место, с которого государство устранило языческую религию, продолжая  относиться к христианству по-прежнему как к язычеству. При этом надо учесть, что «большая часть древнего законодательства относительно религии продолжала существовать»46. Получается, что христианское государство пыталось втиснуть христианскую религию, отличную по своему характеру от языческой, в «прокрустово ложе» социально-правового положения язычества.

 

Читающей публикой труд был принят восторженно. С рецензией на него выступил известный философ и богослов, основоположник софиологии и «философии всеединства» В.С.Соловьев47. Все ждали от И.С.Бердникова появления следующих томов исследования – о положении церкви при Юстиниане, в поздней византийской империи. Но этого не произошло, скорее всего потому,  что профессора не привлекала судьба Е.Е.Голубинского и Н.Ф.Каптерева, которые из-за смелых суждений в своих трудах поплатились своей научной карьерой. Они это сделали, уже будучи сложившимися, авторитетными учеными, он лишь вступал в научную корпорацию.

 

Известный казанский краевед Н.Я.Агафонов в своем дневнике оставил следующую запись: «Был 4-ого и 7-ого июня (1881 г.) в Казанской Духовной академии на диспутах Федора Курганова и Ильи Бердникова. Последний из них произвел хорошее впечатление»48.

 

Кроме обязанностей преподавателя, И.С.Бердников за годы своей службы в академии исполнял и другие обязанности и поручения. Так, некоторое время он состоял лектором немецкого языка (октябрь 1867 г. – август 1870 г.), был членом Совета Академии (август 1870 – декабрь 1872 гг. и октябрь 1881 – октябрь 1882 гг.), состоял инспектором академии (декабрь 1872 – декабрь 1876 гг.).

 

III. Период расцвета научной и преподавательской деятельности профессора И.С. Бердникова, его интеграции в научное сообщество (1881-1905)

 

За четыре месяца до защиты И.С.Бердниковым докторской диссертации (7 июня 1881 г.) в общественно-политической жизни России произошло роковое событие – 1 марта 1881 г. народовольцами был убит император Александр II. На престол вступил его сын Александр III. После недолгого замешательства было покончено с «диктатурой сердца» М.Т.Лорис-Меликова и идеей созыва Земского Собора (1882 г.) славянофила графа Н.П.Игнатьева.

 

В советской и постсоветской историографии эта эпоха характеризуется как эпоха «контрреформ» в общественно-политической жизни страны: права земств сокращались, суды были поставлены под контроль администрации, ужесточена цензура, новым уставом 1884 г. упразднялась автономия университетов, активно шли русификация окраин и преследование евреев.

 

Александр III, по меткому замечанию И.К.Смолича, исповедовал, подобно Николаю I, «наивно-самодовольное» православие49. Церковь в его правление была отдана в безраздельное господство К.П.Победоносцева – этого «олицетворения государственной церковности»50, в обер-прокурорство которого начался очередной виток ее огосударствления. Он презирал и боялся епископата, перемещая архиереев с кафедры на кафедру. Изданные им в 1888 г. «Правила для рассмотрения сочинений, представленных на соискание ученых богословских степеней», требовали от ученых благонадежности, охранительно-консервативного мировоззрения, осуждали занятия  психологией, философией, историей сект, а также критическое отношение к церковному преданию51. Именно благодаря этим правилам была загублена карьера Е.Е.Голубинского и не пропущен труд Н.Ф.Каптерева о патриархе Никоне. Парадоксально, но именно на этот период – господства в науке, в том числе и церковно-богословской, консервативно-охранительных тенденций – приходится пик творческой и педагогической деятельности И.С.Бердникова.

 

В1881 г. он был командирован в Санкт-Петербург, где представлял КазДА в комиссии по пересмотру академических уставов. Вступивший в силу с 1884 г. новый Устав Духовных Академий имел явно выраженный охранительный характер: утверждение в степенях передавалось от епархиальных архиереев синоду. Сами сочинения должны были присылаться в Синод для рассмотрения, так же вводилась дифференциация степеней. Теперь вместо доктора богословия стали присуждаться еще степени  доктора церковной истории и церковного права52. По словам профессора И.С.Бердникова, это было сделано для того, чтобы «устранить негодование некоторых, возмущавшихся присуждением степени доктора богословия за решение частного вопроса из области церковного права или церковной истории, далеко отстоящего от теоретического богословия»53.

 

В 1887 г. в Казани проходило совещание («собор») архиереев поволжского региона, на котором обсуждались вопросы церковной жизни, проблемы выработки стратегии и координации совместной антираскольничьей деятельности в Поволжье. По-видимому, И.С.Бердников опосредованно участвовал в нем, давая определенные рекомендации и советы Казанскому архиепископу (1882-1887) Палладию (Раеву).

 

В академии в этот период он занимал следующие должности: в 1882-1886 гг. был помощником ректора по церковно-практическому отделению, в 1882-1889 гг. –  членом  правления академии, состоял также в различных академических комиссиях – строительной, библиотечной и др.54 Он активно участвовал в деятельности различных обществ: с 1883 г. –  член совета и казначей «Общества вспомоществования недостаточным студентам КазДА»; с1892 г. – почетный член «Московского общества любителей духовного просвещения». В 1886-1896 гг. он вместе с профессорами П.В.Знаменским и Н.Я.Беляевым входил в редакционную комиссию по изданию «Православного Собеседника» и «Известий по Казанской епархии», где весьма плодотворно работал. По выслуге 25 лет И.С.Бердников указом Святейшего Синода от 15 марта 1890 г. был возведен в звание заслуженного ординарного профессора.

 

Помимо Казанской Духовной Академии, он работал так же в Казанском Императорском Университете, в 1885-1895 г. –  в качестве штатного ординарного профессора, а в 1895-1902 гг. – сверхштатного.

 

В 1885 году, баллотируясь на должность штатного экстраординарного профессора, он прочитал вступительную лекцию «Церковное право как особая самостоятельная правовая область и его отношение к общей системе права». В данной лекции он утверждал право церкви на самостоятельную законотворческую деятельность и особый характер каноники как синтетической дисциплины на стыке богословской, исторической и юридической наук.

 

Впоследствии оба этих положения были развиты в его знаменитых «Кратких курсах церковного права» первого (1888 г.) и второго (1903-1913 гг.) издания. Именно для студентов университета в качестве пособия для подготовки к экзамену в 1888 г. он издал свой знаменитый «Краткий курс церковного права православной Греко-восточной церкви», с опубликованием которого он прочно вошел в корпорацию российских канонистов.

 

В университете, так же как и в академии, он преподавал интересную и специфическую дисциплину, находящуюся на стыке богословских и историко-юридических наук, – церковное право (канонику), то есть науку, изучающую совокупность церковно-правовых норм как древней вселенской, так и последующих национальных (поместных) церквей55. Исключительность этой науки – в ее дихотомичности, ибо система науки церковного права разделяется на две части: внутреннее и внешнее.

 

Первая, изучающая внутреннее устройство и состояние церкви, ввиду имманентной самовозрастающей секуляризации общества уже во второй половине XIX века воспринималась самими университетскими канонистами как «сухая», схематичная, отставшая от времени область богословского знания. Так в письме от 7 ноября 1870 г. профессора А.С.Павлова, наставника и предшественника И.С.Бердникова по кафедре церковного права, наличествует следующая характеристика состояния науки церковного права: «А канонист будь хоть пять пядей во лбу, в мертвый труп своего предмета не вдохнуть духа времени»56.

 

Наоборот, внешнее церковное право, изучающее взаимоотношения церкви и государства, церкви и общества, было тогда одной из интереснейших дисциплин, которая обсуждала актуальные и насущные вопросы.

 

История преподавания каноники в Казанском Императорском Университете заслуживает особого внимания. Впервые церковное право в качестве одного из отделов курса церковной истории было введено в университете по Уваровскому уставу 1835 года, когда и была создана внефакультетская кафедра церковной истории и церковного законоведения. Лекции в1835-1850 гг. было поручено читать профессору богословия архимандриту Гавриилу (Воскресенскому), автору первой в России многотомной монографии по истории философии, впоследствии настоятелю Зилантова монастыря57. В1850-1863 гг. профессором церковного права был протоиерей А.П.Владимирский.

 

По Уставу 1863 года была создана самостоятельная кафедра церковного законоведения в составе юридического факультета, тогда же началось преподавание тесно связанного с каноникой так называемого «византийского» права58. Согласно Уставу 1884 года кафедра получила название церковного права.

 

 В 1864-1870 гг. канонику в Университете вел наставник по академии И.С.Бердникова профессор А.С.Павлов. Переход его из духовной на светскую службу вызвал недовольство ректора КазДА архимандрита Иннокентия (Новгородова) и справоцировал скандал в ведомствах Св.Синода и Министерства Народного Просвещения (далее – МНП)59. Заслуга А.С.Павлова перед российской каноникой состоит в том, что он ввел в оборот научных исследований славянские рукописи церковно-правового и иного содержания из Соловецкой библиотеки, хранившейся в КазДа.

 

Как выпускника духовной академии, коллеги-юристы часто обвиняли И.С.Бердникова в юридической некомпетентности, в том, что юридическая наука для него «темна вода в облацех»60. Но это, по-видимому, было не так, просто профессор И.С.Бердников имел свою, иную точку зрения на право и науку вообще с позиции церковного мировоззрения. Для него прогресс, поступательное движение в науке не сводились к торжеству секулярного мышления. Он отрицал доведенный до абсурда, разъедающий сциентизм, превращающий все в «голую», выхолощенную схему. Он прекрасно синтезировал логику, научное построение с религиозным сознанием. Его иерархия ценностей была такова, что религиозное мировоззрение доминировало над научным познанием, определяя и направляя его. Наука была для него всего лишь одним из средств богопознания.

 

В научном плане И.С.Бердников ценил в ученых прежде всего честность и компетентность, отрицательно относился к западноевропейской секулярной системе образования и настороженно воспринимал попытки вмешательства светской юридической науки в канонику. Так, из письма А.С.Павлова от 23 ноября 1891 г. проясняется инцидент с П.В.Загоскиным, когда И.С.Бердников на его сочинение о земских соборах ответил очень жесткой, отрицательной рецензией, обвинив автора в канонической некомпетентности. Он заявил, что автор не может судить о «Кормчей» и «Номоканоне», не имея специального богословско-канонического образования. Возможно, это был ответ всем, кто обвинял профессора в юридической некомпетентности.

 

Научная повседневность профессора И.С.Бердникова выглядела следующим образом. В период работы на юридическом факультете он имел хорошие отношения с деканом Осиповым, который часто выступал его рецензентом. Помимо чтения лекций, он произнес несколько актовых речей61 и часто печатался в «Ученых записках Казанского Императорского Университета». В них он публиковал в основном рецензии на работы, представленные на соискание ученых степеней. Также со станиц этого солидного издания он вел полемику со своими оппонентами – профессором Н.С.Суворовым и П.А.Лашкаревым. Высокий научный уровень издания придавал его публикациям авторитет в ученом сообществе того времени.

 

Как ученому, имеющему самостоятельный взгляд на науку церковного права, ему не раз приходилось отстаивать свою позицию в напряженной полемике с другими известными канонистами того времени: как с А.С.Павловым и М.Горчаковым по частным вопросам церковного права, так и с П.А.Лашкаревым и Н.С.Суворовым по принципиальным каноническим вопросам о взаимоотношениях церкви и государства, о характере и степени самостоятельности науки церковного права. В ответной юбилейной речи по случаю 50-летия своей профессорской деятельности И.С.Бердников признался, что не раз к концептуальному формулированию многих важных вопросов в канонике его побуждала именно грозная необходимость отстоять истину в споре или ответить на чьи-то неправославные с его точки зрения взгляды62.

 

Либеральные реформы 60-70-х гг. XIX в. значительно раскрепостили российское общество. Многие насущные проблемы, в том числе и церковно-общественного характера, стали обсуждаться гласно. В полемику были втянуты профессора университетов и духовных академий. И.С.Бердников как достаточно авторитетная фигура в богословско-канонической мысли России второй половины XIXв., не мог дистанцироваться от этого, он должен был обозначить, определить свою позицию по тому или иному актуальному каноническому или церковно-общественному вопросу. Дискуссия, развернувшаяся в России в 70-90-е годы XIX века, была достаточно длительной и напряженной. Не случайно известный канонист А.С.Павлов характеризует состояние науки церковного права как «bellum omnia contra omnes»63.

 

Как справедливо впоследствии заметил сам проф. И.С.Бердников, многие его монографии появились вследствие полемики с тем или другим канонистом64, были вызваны необходимостью ответить по тому или иному поводу, выступить «борцом за истину православия»65 в «животрепещущих вопросах современной действительности»66. «Тогда, – по свидетельству его ученика профессора В.К.Соколова, – его речь дышала покоряющей силой аргументации, его полемика с противником из простого обмена академических мнений превращалась в дело его жизненного призвания, открывала завесу «святого святых» его религиозных переживаний»67. Все это говорит в пользу неподдельности интереса и искренности, с которыми он участвовал в дискуссиях. Очевидно, что в подобном контексте полемика выступает как определенный фактор генерирования и концептуального оформления идей, является стимулом творчества. Ведь известно, что полемика как форма научной коммуникации предполагает определенные приемы: полемически заостренные формулировки, провокационные заявления, своеобразное подведение итогов.

 

По своему масштабу обсуждаемые проблемы могут быть условно разделены на общие и частные. К первым относятся принципиальные, сущностные вопросы: 1) о каноничности или антиканоничности синодального строя; 2) о природе церковно-государственных отношений в Византии. Основным концептом их дискуссии был вопрос о сущности т. н. «византизма», т. е. о природе церкви, поглощенной или не поглощенной государством; 3) о рецепции византийских церковно-государственных норм на русской почве; 4) о применимости канонов к реалиям церковно-государственной жизни XIX в. (практическая значимость канонов); 5) о суверенитете церкви, то есть о собственном, самостоятельном церковном законотворчестве; 6) о характере науки церковного права. Эти вопросы дискутировались с известными канонистами того времени Н.С.Суворовым, А.С.Павловым и П.А.Лашкаревым.

 

Ко вторым принадлежат частные вопросы: 1) о восприемничестве при крещении, о духовном родстве, о супружестве в интерпретации 50-й главы Кормчей книги (обсуждались с А.С.Павловым и М.Горчаковым); 2) о свободе совести и церковной дисциплине( дискуссия с В.Кипарисовым и Ивановским); 3) о раскольничьем браке, положении раскольников и в целом о сущности брака (полемика с Н.А.Заозерским).

 

Также обсуждались вопросы теоретического (о соотношении и взаимном дополнении церковного и государственного законодательства), методологического (о влияние католической и протестантской методологии на российскую каноническую науку), источниковедческого (о соотношении источников западного и восточного канонического права) и историографического (об отношении к предшествующим работам российских и западных канонистов XVII-XIX вв.) характера.

 

Одним из наиболее существенных и насущных вопросов был вопрос о каноничности существующего синодального стоя, разработка которого вылилась в напряженную полемику о перспективах взаимоотношений церкви и государства в 70-90-х годах XIX века. Дискуссия затронула как университетских профессоров, так и канонистов духовных академий. Здесь можно выделить два лагеря, два магистральных направления богословско-канонической мысли того времени. Одно – так называемое «апологетическое», то есть защищавшее существующий синодальный строй (профессор Н.С.Суворов – Московский университет, П.А.Лашкарев – Киевский университет, П.А.Лашкарев – Киевский университет, Н.А.Заозерский – Московская Духовная Академия), и другое, представители которого критически переосмысливали принципы существующих отношений между церковью и государством в России, выступали за приближение их к каноническим (профессор И.С.Бердников и Ф.А.Курганов – КазДА и Казанский Императорский Университет, Т.В.Барсов – Санкт-Петербургская Духовная Академия). Первое персонифицируется в лице профессора Н.С.Суворова, второе – в лице профессора И.С.Бердникова.

 

В своих лекциях на юридическом факультете И.С.Бердников открыто с университетской кафедры заявлял о дуализме властей в России – духовно-иерархической (церковной) и императорской (светской)68. Он предлагал существенным образом изменить характер взаимоотношений между ними, опираясь на каноны, которые считал неизменными правилами положения церкви в государстве.

 

Несмотря на появившиеся в 1886 г. «Правила приема на юридические факультеты», в которых констатировалось, что восточная церковь отреклась от своей суверенной власти, делегировав ее государству в лице императора, И.С.Бердников утверждал обратное. Открыто с университетской кафедры он заявлял о дуализме духовно-иерархической (церковной) и императорской (светской) власти в России. Складывалась парадоксальная ситуация: вчерашнему абитуриенту, который как норму знания усвоил тезис о добровольном подчинении церкви государству, лектор церковного права – профессор из духовной академии говорил совсем иное, прямо противоположное – что в церкви, начиная с апостольских времен, иерархией осуществляется суверенное законотворчество, как органическое «творение», продолжение предания.

 

Благодаря университету его оппозиционная концепция дуализма властей перестала носить ведомственный, ограниченный характер. До этого развивавшаяся в стенах Казанской Духовной Академии, в учебном заведении духовного ведомства, она воспринималась лишь как способ корпоративной самоидентификации, как способ определения отношения интеллектуала духовного сословия к «внешнему миру». С университетской кафедры, резонированная к студенческой аудитории, она звучала, как призыв к молодому поколению изменить существующее положение дел. В университете его академические теоретические построения, основанные на канонах и достаточно абстрактные, оторванные от действительности, переходили в другую плоскость, обретали плоть, становясь практическими советами и руководством для религиозной политики правительства и все более набиравшего силу движения за переустройство церкви.

 

Другим важным вопросом был вопрос о характере науки церковного права. Так И.С.Бердников, как воспитанник КазДА, имевший церковное мировоззрение, стоял на традиционной точки зрения, что церковное право есть наука богословская, часть практического богословия,69 и что именно с таких позиций она должна преподаваться в светских университетах.

 

В противовес ему Н.С.Суворов, как выпускник юридического факультета Санкт-Петербургского университета, считал церковное право наукой чисто юридической, полностью заимствованной с запада. Он отстаивал ее светский характер, полагая, что именно с таких позиций она должна быть преподаваема в российских университетах. Здесь уместно замечание профессора И.С.Бердникова, который писал, что «профессор Суворов желает создать науку церковного права светского характера в отличие от церковного права как науки церковной»70 и что «он предлагал не обязательно держаться церковной точки зрения на саму церковь, а позволительно и даже похвально отрешиться от нее и стать на точку зрения светского права»71. Но это так же неуместно или парадоксально, как, например, создавать гражданское или уголовное право в качестве науки богословской, сугубо церковной.

 

Одной из важнейших заслуг профессора И.С.Бердникова было то, что за почти пятьдесят лет стаж педагогической деятельности он в рамках Казанской Духовной Академии и Императорского Казанского Университета сумел воспитать целую плеяду талантливейших канонистов. Под его руководством было защищено более пятнадцати магистерских диссертаций, несколько докторских.

 

Именно в 80-90-е гг. XIX в. под руководством профессора И.С.Бердникова шел процесс становления и оформления в своих традициях казанской школы церковного права. О значимости в тот период исследований в области церковного права свидетельствует тот факт, что по академическому уставу 1884 г. степень доктора церковного права стала присуждаться отдельно от степени доктора богословия72. Школа Бердникова была велика:  мы видим, что к 1917 году в трех университетах (Казанском – проф. В.К.Соколов, Томском – проф.П.А.Прокошев, Харьковском – проф. Е.Н.Темниковский) и двух духовных академиях (Московской – проф. А.И.Алмазов, Казанской – проф.П.Д.Лапин, проф.Курганов) преподавали его ученики. Как отмечал современник, «ученики Ильи Степановича всегда и везде считались желательными кандидатами для замещения профессорских кафедр церковного права»73.

 

Отличительной чертой казанской школы церковного права была ее сконцентрированность на проблемах так называемого «внешнего церковного права»74. Главным предметом изучения для казанских канонистов был вопрос о взаимоотношении церкви и государства, как в истории, так и по действующему праву. Ряд работ самого И.С.Бердникова («Основные начала церковного права православной церкви»; «Краткий курс церковного права») и его учеников (П.Д.Лапина «Собор как высший орган церковной власти» и др.) носят общетеоретический характер.

 

Докторская диссертация Бердникова («Государственное положение религии в римско-византийской империи») и большинство работ его учеников посвящены конкретным проблемам положения христианской церкви и вообще религии в том или ином государстве, социокультурной среде, в истории и современном мире (архиепископ Владимир «Государственное положение церкви и религии в Италии»; проф.В.К.Соколов «Государственное положение религии по действующему праву»; проф. Е.Н.Темниковский «Государственное положение религии во Франции»). Есть работы учеников Бердникова, посвященные устройству и структуре отдельных поместных церквей (В.В.Колокольцев «Устройство и управление румынской церковью»; М.П.Чельцов «Церковь королевства Сербского»; Ф.А.Курганов «Устройство и управление в церкви королевства греческого»), религиозному суду (А.В.Попов «Суд и наказание за преступление против веры ...»), положению духовенства (Н.П.Руновский «Церковно-гражданские законоположения относительно православного духовенства в царствование императора Александра II»). Часть работ имеет историческую (например, византиноведческую) направленность (Ф.А.Курганов «Отношения между гражданскими и церковными властями в византийской империи»; иеромонах Михаил «Законодательство римско–византийских императоров по имущественным правам церкви»), или же патрологическую (Н.П.Родников «Учение Августина Блаженного об отношении между церковью и государством»). Существовали работы источниковедческого (В.А.Нарбеков «Толкование Вальсамона на Номоканон Фотия») и историографического характера (П.А.Прокошев «Канонические труды Иоанна, епископа Смоленского»).

 

Работы представителей школы Бердникова выдержаны в строго ортодоксальном духе, написаны они на основе широкой источниковой базы, с применением канонических текстов на древних языках. Критический подход в разборе источников и знание последних научных достижений и открытий (в т.ч. католических и протестантских) были достоинством учеников Бердникова. В качестве основного метода в своих исследованиях они использовали так называемый “историко-догматический” метод (А.С.Павлов)75, т.е. изучали государственно-церковные отношения через призму соотнесения конкретных исторических реалий (национальных систем церковного права) с догматами Вселенской церкви (канонами).

 

В этот период И.С.Бердников проявил себя как авторитетный канонист, консультировавший Святейший Синод и Академию Наук. Часто он рецензировал работы, выставленные на соискание премий. Так в 1886 г. он получил неполную премию митрополита Макария за рецензию на работу Н.Ф.Красносельцева «Сведения о некоторых литургических рукописях Ватиканской библиотеки»76.

 

Один из первых его учеников по КазДА, Ф.А.Курганов (1844-1920), защитивший в 1880 году докторскую диссертацию «Отношение между гражданской и церковной властью в Византийской империи», стал впоследствии крупнейшим византинистом. В 1885-1900 гг.он успешно преподавал по кафедре церковной истории в составе историко-филологического факультета Казанского Императорского Университета (17).

 

Преемником И.С.Бердникова по кафедре церковного права в университете стал его ученик по Казанской Духовной Академии (1891-1895) и Казанский Императорский Университет  (1895-1899) В.К.Соколов, крупнейший специалист по истории церковно-государственных взаимоотношений в Германии в период «культуркампфа». После защиты магистерской диссертации «Государственное положение религии в Германии по действующему праву» (1899 г.) и ряда заграничных командировок, преимущественно в Германию, он был допущен с 1902 г. в качестве экстраординарного профессора к чтению лекций по церковному праву на юридическом факультете Казанского Императорского Университета (18).

 

Будучи членом докторского совета по юридическому факультету, И.С.Бердников помог многим впоследствии известным кантонистам. Здесь он выступал в качестве рецензента и лоббиста научных работ. В 1899 году благополучно защитился его ученик В.К.Соколов, в 1901 г. – канонист М.Е.Красножен, впоследствии профессор Юрьевского университета, специалист по положению иноверцев в России, в 1911 г. – юрист Н.Д.Кузнецов, изучавший вопрос положения старообрядцев в условиях «свободы совести».

 

Ряд учеников профессора И.С.Бердникова по КазДА впоследствии перешли в светское ведомство высшего образования и преподавали в российских университетах. Например, Е.Н.Темниковский – в Харьковском, а П.А.Прокошев – в Томском. В подобном контексте можно утверждать, что роль казанской школы церковного права и ее основоположника профессора И.С.Бердникова в становлении каноники в университетах России была весьма значительной, возможно, даже исключительной.

 

Судя по переписке, пространство профессионального общения И.С.Бердникова в этот период значительно расширяется. Среди его корреспондентов были духовник императорской семьи протоиерей Иоанн (Янышев), митрополит Антоний (Вадковский), митрополит Сербский Михаил (Ионович), а также известные балканские канонисты епископ Никодим (Милаш) и Сильвестр Хуштский.77

 

Профессор И.С.Бердников как авторитетный ученый был признан российским ученым сообществом, корпорацией канонистов. Круг коллег профессора прекрасно очерчивается по его переписке, по корреспонденции к нему. Так, он контактировал почти со всеми университетскими канонистами того времени. Среди его адресатов – профессора А.С.Павлов и А.И.Алмазов (Новороссийский университет), Н.С.Суворов (Московский университет), протоиерей М.Горчаков (Санкт-Петербургский университет), М.Е.Красножен (Юрьевский университет), Е.Н.Темниковский и М.А.Остроумов (Харьковский университет), Н.А.Прокошев (Томский университет) и П.А.Лашкарев (Киевский университет).

 

А.Ю.МИХАЙЛОВ

 

...

(полный текст работы)