Глава I. Иерархия и паства.

Отзывы о Ростовских епископах Луке, Пахомии и Кирилле II встречаются в современной им Ростовской летописи — отзывы краткие, но тем не менее драгоценные. Лука, избранный во епископа (1185) из игуменов Киевского Спасского монастыря, что на Берестове, был “молчалив, милостив к убогим и вдовицам, ласков ко всякому, богатому и убогому, смирен и кроток, утешал печальных словом и делом; пас словесные овцы, как добрый пастырь, нелицемерно, с кротостию и рассмотрением, бодрствуя над ними и оберегая их в день и ночь; победил мирскую похоть и дьявола, укрепляясь оружием крестным” († 1189). О епископе Пахомии читаем: “Сей блаженный епископ был избранник Божий и истинный пастырь, а не наемник, агнец, а не волк; не собирал он богатства от чужих домов и не хвалился им, но еще обличал грабителей и лихоимцев; усердно пекся о сиротах, был весьма милостив к убогим и вдовицам, смирен, кроток, исполнен книжного ученья, всеми способами утешал печальных... прежде был добрым чернецом в Печерском монастыре пять лет, потом управлял черноризцами в монастыре св. Петра (вероятно, в Ярославле) тринадцать лет, наконец, два года держав епископию, отошел к Богу” (в 1216 г.). О третьем Ростовском епископе Кирилле II современный летописец пишет: “Он ничем не отстал от прежних епископов Ростовских, святых Леонтия, Исаии и Нестора, последуя их нравам и учению, не только словом учил, но и делом подавал пример. И все приходящие дивились ему, князи, и вельможи, и все жители Ростова, не только простцы, но и священники, и игумены, и весь чернеческий чин; все спешили из окрестных мест в город, в соборную церковь св. Богородицы как для того, чтобы послушать ученья его от святых книг, так и желая посмотреть на великолепие церкви, которую он дивно украсил... Уже в первое лето епископства своего (в 1231) он показал многие добродетели как истинный святитель, а не наемник... князьям, и боярам, и всем вельможам был на успех, обидимым помогал, печальных утешал, нищих миловал, исполняя слово апостола: Всем бых вся, да всяко некая спасу (1 Кор. 9. 22). К благу Церкви Ростовской этот достойный святитель еще долго управлял ею, даже после нашествия монголов († 1262) [54].

Святой Кирилл, епископ Туровский, родился и воспитан в городе Турове (на реке Припяти) от богатых родителей. Не имея влечения к богатству и суетным удовольствиям мира, юноша всецело предался книжному учению и хорошо навык Божественным Писаниям. Потом вступил в монастырь, сделался иноком и превосходил всех исполнением данных обетов. Здесь многим он послужил на пользу, поучая братию пребывать в послушании игумену. Чтобы достигнуть еще высших совершенств, Кирилл заключил себя в столпе и оставался там несколько времени, подвизаясь в посте и молитвах и занимаясь составлением благочестивых сочинений. Слава его распространилась по всей окрестной стране, и сам князь и жители Турова упросили благочестивого столпника занять епископскую кафедру в их городе, когда она сделалась праздною (прежде 1169 г.). Кирилл оставил Церкви много назидательных писаний, которые мы рассмотрим в своем месте, и заслужил от современников имя русского Златоуста. Около 1182 г. он, вероятно, отказался от кафедры и удалился в уединение. Скончался неизвестно в каком году и за свои добродетели причислен Церковию к лику святых. Память его совершается 28 апреля [55].

Святой Симон, епископ Владимирский, — один из достойнейших постриженников Киево-Печерского монастыря во 2-й половине XII в. В начале следующего столетия (1206) он был игуменом владимирского Рождество-Богородицкого монастыря, а в 1215 г. по желанию великого князя Георгия Всеволодовича поставлен первым епископом Владимирским и Суздальским. Местная современная летопись называет его “блаженным, милостивым и учительным”, и сохранившееся доныне послание его к киево-печерскому черноризцу Поликарпу равно свидетельствует как о том, что святой Симон был учителен, так и вообще о благочестивом настроении души его. Скончался в 1226 г., постригшись в схиму, и погребен был первоначально во владимирском Богородицком соборе, а впоследствии перенесен в киевские пещеры, где доселе почивает нетленно. Церковь причла его к лику святых и празднует память его 10 мая [56].

Несмотря на умножение епархий в Русской Церкви, пределы ее почти не расширялись: святая вера, утвердившаяся во всей России еще в предшествовавшее время, распространялась теперь только в пограничных областях ее или между инородцами, приходившими в соприкосновение с русскими. Так, в стране вологодской, тогда еще малонаселенной и дикой, начало христианства положил преподобный Герасим, постриженник одной из киевских обителей, который, прибыв сюда в 1147 г., августа 19-го, “еще до зачала града Вологды”, основал неподалеку от реки Вологды в одном великом лесу монастырь Святой Живоначальной Троицы и подвизался в нем 38 лет [57]. На Вятку первые семена святой веры перенесены новгородскими поселенцами, которые в 1174 г., завладев Вятскою областью, построили в ней города и села с христианскими церквами [58]. В Лифляндии, пока страна эта находилась под властию князей русских, с половины XII в. существовали по реке Двине русские крепости с православными церквами и обращено было (в 1209 г.) к православию несколько коренных жителей, хотя они вскоре, к сожалению, принуждены были принять латинство [59]. В земле корельской, издавна подвластной Новгороду, крещено было в 1227 г. множество корел русскими священниками, которых отправлял туда новгородский князь Ярослав Всеволодович [60]. Обнаружились начатки христианства между литовцами, по крайней мере, известны четыре князя литовско-новгородские, бывшие православными: Гинвил, в крещении Георгий, или Юрий, Мингайлович († 1199); сын его Борис Гинвилович († 1206); сын Бориса Василий — Рогвольд († 1223) и сын Рогвольда Глеб [61]. Повторялись случаи обращения половцев: так, в 1169 г., когда половцы, сделав нападение на город Полонный, были отбиты и в числе полутора тысяч взяты в плен, многие из них приняли крещение в России и даже облеклись в иноческий образ, в котором и подвизались до конца своей жизни; в 1223 г. во время первого нашествия татар на землю Половецкую и Русскую многие половцы бежали в разные города России и здесь крестились; тогда же крестился один половецкий князь, по имени Батый или Бастый [62]. Упоминает летопись о крещении в земле Суздальской некоторых евреев и болгар заботливостию великого князя Андрея Боголюбского [63].

Какого-либо открытого противодействия и борьбы со стороны язычества святая вера уже не встречала в России. Если по временам являлись еще волхвы, то уже не с прежним характером, не как защитники древних языческих верований и враги христианства, а только как кудесники и знахари, усвоявшие себе силу чудесных врачеваний; по крайней мере, не видно, чтобы они вооружались против святой веры, как было прежде, и старались отвлекать от нее. Самое влияние их на народ, хотя продолжалось, но значительно ослабело: так, в 1227 г. новгородцы сожгли четырех волхвов на Ярославовом дворе, подозревая их в волшебстве [64].

[1] П. собр. р. лет. 1. 136; 2. 24 [228]. В Никоновой летописи (2. 152 [241]), в каталогах русских митрополитов и в некоторых позднейших сочинениях говорится, будто митрополит Михаил II удалился из России в Царьград и не хотел возвращаться на свою кафедру вследствие постоянных междоусобий наших князей. Но в древних летописях об этом нет ни слова. А если и допустить означенную причину — все же она не может оправдать поступок митрополита.

[2] П. собр. р. лет. 2. 29; 7. 38 [228], Название Смолятича дает повод думать, что Климент был родом из Смоленска, а не из Киева, как утверждает Татищев (2. 301 [294]). Место Заруб находилось на правом берегу Днепра против устья Трубежа, где существовал переброд, или переправа, через Днепр на пути из Киева в Переяславль (П. собр. р. лет. 1. 98, 143; 2. 23, 64 [228]). Там доселе сохранилось село Зарубиниа и недалеко от него деревня или хутор Монастырок, самим своим именем напоминающий о существовавшем здесь монастыре. В этом Монастырьке действительно открыты пещеры, в которых и могли подвизаться иноки существовавшего монастыря (Остатки Зарубск. монастыря — см. Срезневск. Сведен, о малоизв. и неизв. памяти. № 13, в Записк. Акад. наук. 9. Кн. 1 [283]). Впрочем, был и другой Заруб — село в стране Смоленской (П. собр. р. лет. 2. 95 [228]), откуда и мог быть выведен Климент Смолятич, если был там монастырь.

[3] Последние слова Нифонта, очевидно, относятся к митрополиту Михаилу II, который пред отъездом своим в Константинополь, верно, дал русским епископам рукописание свое, чтобы они не осмеливались без него служить в кафедральном митрополичьем соборе,— рукописание, совершенно согласное с общими правилами Церкви. Следовательно, нет нужды предполагать, будто здесь говорится о каком-то рукописании первого нашего митрополита Михаила (Татищ. 2. 302 [294]), или будто разумеется письменное исповедание веры, которое при поставлении своем произносили наши епископы пред митрополитом и всею Церковию и где, между прочим, обязывались признавать над собою власть Константинопольского патриарха (Зернин. Об отнош. Конст. патриарха к русск. иерархии. С. 43. СПб., 1846 [127]). Нифонт выражается: «Мы ваяли от митрополита», а не говорит: «Мы доли митрополиту рукописание».

[4] Не только случаев поставления в сан епископа рукою святого Иоанна Предтечи, но и случаев подобного избрания во епископа мы не знаем. Избрание императором (а не патриархом) Василием студийского игумена Алексия в сан Цареградского патриарха, бывшее в 1025 г., сюда не относится (Филарета Истор. Р. Церкви 1. 172 [317]), потому что, хотя Алексий, пришедши посетить заболевшего императора, и принес с собою ради больного главу святого Иоанна Крестителя, но император Василий, совершенно неожиданно назначивший при этом Алексия на патриаршую кафедру, вовсе не осенял его святою главою в знак нового избрания (Сеdren. Hist. Compend. 2. Р. 479. Bonn., 1839 [342]).

[5] П. собр. р. лет. 1.137; 2. 30; 5.159 [228]; Степ. кн. 1. 251 [156].

[6] П. собр. р. лет. 2. 30 [228].

[7] Так именно сказано в Лаврентьевской, IV Новгородской и Софийской летописях (1.137; 4. 7; 5.159 [228]).

[8] «...И Мануил Смоленский епископ, иже бе бегал перед Климом» (2. 80 [228]).

[9] Там же. 1.136; 2. 25.

[10] Никон, лет. 2. 95,153 [241]; Татищ. 2. 301 [294].

[11] Копыстенск. Катал. Киев. митрополитов (в Палинод.); Димитр. Ростов. Катал. Киев. митрополитов (рукоп.); Евген. Опис. Киево-Соф. собора. 76 [115]; Филарет. Ист. Р. Ц. 1.169. Изд. 2-е [317].

[12] Такие мысли выражены в сводной летописи Татищева, хотя неизвестно, откуда им заимствованы (2. 301 [294]).

[13] П. собр. р. лет. 2.15,19 [228].

[14] Житие Нифонта в Памятник, старинной русск. литер. 4. 2, 3. СПб., 1862 [223].

[15] См. нашей «Истории» т. 1. Прим. 1. Известны канонические ответы Нифонта Кирику, которые рассмотрим в своем месте (гл. 5).

[16] Например, на вопрос, как поступать, если кто-либо из латинян захочет принять православие, Нифонт, давши подробное наставление, между прочим, отвечает:  «В Царигороде только в лентьи станеть, коли мажють и миром, а маслом, рече, не мазати». Так же на вопрос: «Достоит попу своей жене молитва творити?» — Нифонт дал ответ: «По всей Гречьстей земли и области не дают своим женам Попове; аже не будет иного попа близ, а створити» (Памяти, росс. слов. XII в. С. 176, 178 [216]).

[17] П. собр. р. лет. 2. 79 [228]; Никон, лет. 2. 96, 153 [241]. А самую грамоту патриарха, сохранившуюся в житии Нифонта (Памяти, стар. русск. литер. 4. 5 [223]) см. в приложен. 1.

[18] П. собр. р. лет. 2. 45,64; 3.10-11; 5.160 [228].

[19] Об этом замечено только в летописи Татищева (3. 91, 98 [294]).

[20] Собр. лет. 3. 12 [228]. Константин как митрополит русский присутствовал уже на Цареградском Соборе, бывшем в генваре 1156 г. (Деян. Собора у Тафеля: Supplem. hist. Eccl. Graecae. saec. XI-XII, Tubing., 1832 [405]. Cfr. Le Quien. Oriens Christ. 1. 1264 [371]). Татищев пишет, будто Константин избран был Юрием Долгоруким из Черниговских епископов и отправлен в Царьград для доставления в сан митрополита еще в 1150 г. (3. 36, 91, 98, 117 [294]). Но из древних летописей не видно, чтобы в Чернигове был около того времени епископ Константин.

[21] П. собр. р. лет. 1.148; 2. 79, 80 [228].

[22] Там же. 1.149; 2. 85-86; 3.13 [228]; Татищ. 3.117-119 [294]; Никон, лет. 2.163-164 [241].

[23] Никон, лет. 2.166 [241]; Степ. кн. 1. 309-311 [156].

[24] Под 1161 г. летопись говорит: «В том же лете приде митрополит Федор из Царягорода, месяца августа», а под 1163 г. замечает: «Тогда же и Федор митрополит преставися, быв 10 месяц в митропольи» (2. 89, 92 [228]; Татищ. 3. 131, 141 [294]). Тут что-то не так. Не вернее ли будет читать: год и 10 месяцев?

[25] П. собр. р. лет. 2. 92 [228]; Татищ. 3. 142 [294]. Слова Ростислава записаны только у Татищева, но достоверность их подтверждается тем, что по другим летописям в этом именно месте пропуск, в одной даже с пробелом (П. собр. р. лет. 2. 92, прим. под буквою в [228]; Карамз. 2. Прим. 414 [148]). А естественность такого ответа вытекает из самого хода обстоятельств.

[26] П. собр. р. лет. 3.13-14 [228]; Никон, лет. 2. 196 [241]; Татищ. 3. 146,150 [294]. Этот митрополит Иоанн IV ни в одной из летописей не назван ученым или книжным. Захария Копыстенский, сколько известно, первый приписал ему по ошибке (в своем каталоге Киевских митрополитов в Палинодии ) послание к Римскому архиепископу Клименту, написанное, как мы видели, ученым нашим митрополитом Иоанном II. Вслед за Копыстенским Коссов, святой Димитрий Ростовский и другие начали повторять то же в своих каталогах Киевских митрополитов и называть митрополита Иоанна IV мужем премудрым в учении духовном и мирском (см. также: Опис. К.-Соф. соб. 79 [115]; Карамз. 2. 307 [148]).

[27] П. собр. р. лет. 1. 151-152; 2. 102; 3. 14 [228]. Татищев утверждает, будто Константин избран был в митрополита из епископов русских великим князем Ростиславом и послан в Царырад для доставления. Но трудно в настоящем случае поверить Татищеву, потому что он в сказании о Константине сам себе противоречит. Сначала сказал, что митрополит Константин возвратился из Царьграда еще в 1167 г., при жизни Ростислава, а чрез несколько страниц пишет, что новопоставленный митрополит Константин возвратился из Царяграда в Киев в 1168 г. уже по смерти Ростислава (3. 151, 157 [294]). В поздних летописях, и особенно в каталогах Киевских митрополитов, как об этом, так и о последующих митрополитах, большие разноречия. Так, по каталогу святого Димитрия, Иоанн IV, родом грек, пришел к нам в 1167 г., а преставился в 1174 г.; по Палинодии, он скончался в 1177 г. В каталогах Кульчинского и Лёкеня Иоанн IV вовсе не упоминается.

[28] П. собр. р. лет. 1. 165, 172; 2. 126, 128, 145. 146, 152; 3. 19, 21 [228]. В русских каталогах митрополит Никифор II назван греком. Палинодия после него на основании киевского помянника упоминает двух митрополитов: Гавриила и Дионисия, неизвестных по летописям. А у Татищева под 1198 г. упоминается митрополит Иоанн (3. 328 [294]).

[29] П. собр. р. лет. 1. 184, 188; 3. 25 [228]. В русских каталогах назван греком. После него Коссов полагает митрополита Никиту, а Селлий — Дионисия.

[30] П. собр. р. лет. 1. 190, 194; 2. 167; 3. 46, 49 [228]. Греком он назван в древних летописях; так же называют его Никонова летопись (2. 347 [241]), Татищев (3. 430 [294]) и московский каталог митрополитов. Но Палинодия и Коссов неизвестно почему называют Кирилла россиянином и, кроме того, еще отличают его от другого митрополита Кирилла, бывшего будто бы его преемником с 1230 г., между тем как, по древним летописям, в 1228—1233 гг. является все один и тот же митрополит Кирилл (1.193,194; 2.167; 3. 45, 49 [228]).

[31] П. собр. р. лет. 3. 50; 5. 137 [228]. Вероятно, погиб во время страшного опустошения Киева татарами в 1240 г.

[32] П. собр. р. лет. 1.190; 3. 49 [228].

[33] Никон, лет. 2. 179-189 [241]; Татищ. 3.139 [294]. Послание патриарха Луки Хрисоверга, как оно внесено в Никонову летопись, искажено многословием, вставкою о построении города Владимира на Клязьме святым князем Владимиром и словами из церковного устава Владимирова о десятине, а потому неудивительно, если Карамзин усомнился в его подлинности (3. Прим. 28 [148]). Но в рукописях послание встречается без этих искажений и не подает никакого повода заподозривать его подлинность. Предлагаем его в приложен. 2 из рукописного сборника Кирилло-Белозерской библиотеки XVI в. под заглавием «Студит», в 4-ку, № 100 (по описи 1841 г.). Л. 219, 221 , хотя, к сожалению, оно здесь сохранилось не все, будучи помещено в самом конце рукописи.

[34] Из летописи Татищева видно, что этот Феодор был тот самый, который прежде клеветал пред Андреем Боголюбским на епископа Ростовского Нестора, теперь является игуменом суздальским, потом сделался Ростовским епископом, совершил разные злодейства и наконец казнен. Он был брат киевского боярина Петра Борисовича (Татищ. 3. 160, 161, 167, 168 [294]). Но в Никоновой летописи показания о Феодоре не совсем ясны: в послании патриарха к Боголюбскому Феодор назван сестричичем (племянником по сестре) епископа Мануила, а далее в самой летописи назван сестричичем Петра Бориславича и постриженником Киево-Печерской обители (2.184, 206 [241]).

[35] П. собр. р. лет. 1. 152; 2.102-103; 4.12 [228]; Никон, лет. 2. 206-208 [241]; Татищ. 3. 167—168 [294]. У Татищева прибавлено, будто труп Феодора наконец сожгли на торгу пред народом. А Никонова летопись говорит, будто казнь Феодора состояла в том, что его с камнем на шее бросили в море (откуда оно взялось в Киеве?). Замечательно выражение Новгородской летописи: «Изгна Бог... злато врага Феодора, белого клобучка» (4.12 [228]). Не носил ли Феодор самовольно белого клобука вместо черного для отличия от других епископов?

[36] В Новгородской епархии были владыками: Нифонт (1130—1156), Аркадий (1156—1163), Илия, в схиме Иоанн (1163—1186), Григорий, в мире Гавриил (1186-1193), Мартирий (1193-1199), Митрофан (1199-1212), Антоний (1212-1220), опять тот же Митрофан (1220—1223), Арсений (1223—1225), опять тот же Антоний (1225-1229), Спиридон (1229-1249). (П. собр. лет. 1.148,177; 2. 79, 84, 93,121; 3. 6,12,13,19, 21, 22, 25, 31, 37, 39,42, 44,45, 54 [228]).

[37] Известны Ростовские епископы: Нестор (ок. 1156—1158), Леон (1158—1162), Феодор II, или Феодорец (1169-1171). Лука (1185-1189), Иоанн I (1190-1214), Пахомий (1214-1216), Кирилл I (1216-1229), Кирилл II (1231-1262). (П. собр. р. лет. 1.148,149,151,165,171,172,185,186,191,192,194; 2. 82, 91,102,127, 136 [228]).

[38] Известны Черниговские епископы: Онуфрий (1143—1147), Антоний (упом. 1159-1168), Порфирий I (упом. 1187). Порфирий II (упом. 1230-1239). (П. собр. р. лет. 1.149,151,170,194, 200; 2.19, 30, 92 [228]).

[39] Известны Белгородские епископы: Феодор (упом. 1147—1148), Максим (упом. 1187-1190), Адриан (1190-1197), безымянный (упом. 1231). В 1231 г. Белгородская епархия представляется еще самостоятельною и отдельною от Юрьевской (П. собр. р. лет. 1.194; 2. 30, 38,136,138,152 [228]).

[40] Известны Волынские епископы: Феодор (1137—1147), Иоасаф (упом. 1223— 1229), Василий и Никифор — преемники Иоасафа (П. собр. р. лет. 1.133; 2. 30,163; 3. 45 [228]).

[41] Известны Переяславские епископы: Евфимий (1141—1149), Василий (поставл. 1157), Антоний (ул. 1168), Павел (поставл. 1198), Симеон (упом. 1239) (П. собр. р. лет. 1. 136, 174, 200; 2. 17, 30, 43, 176 [228]; Татиш,. 3. 104, 160, 328 [294]).

[42] Упоминаются Юрьевские епископы: Дамиан в 1147 г. и безымянные в 1183, 1197 гг.; Алексий ок. 1220 г. и еще безымянный в 1231 г. (П. собр. р. лет. 1. 194; 2. 30,128,152 [228]; Памяти, росс. слов. XII в. 255 [216]). Под 1154 г. летопись говорит о каком-то епископе Дамиане Каневском (1. 147; 2. 76 [228]): принимая во внимание, что около того самого времени был Юрьевский епископ Дамиан, можем думать, что это одно и то же лицо и что Юрьевские епископы назывались иногда и Каневскими. По крайней мере, предполагать существование особой епархии — Каневской нет достаточного основания.

[43] Известны Полоцкие епископы: Косьма (1143—1156), Дионисий († 1183), Николай (поставл. 1185), Владимир (упом. 1218), Алексей (упом. 1231) (П. собр. р. лет. 1.165,187; 2.19,126,127 [228]).

[44] В летописи упоминаются только два Туровских епископа: Иоаким — в 1144— 1146 гг. и Лаврентий — в 1182 г. (1.136; 2.19, 25,126 [228]). Но из древнего сказания, сохранившегося в Прологе (под 28 чис. апреля [234]), известно, что был в Турове знаменитый епископ Кирилл, который обличил ересь Феодорца Ростовского (след., ок. 1169 г.), писал послания к Андрею Боголюбскому (f 1174) и, значит, занимал Туровскую кафедру прежде Лаврентия, упом. в 1182 г. (Восток. Опис. рук. Рум. муз. 457 [88]). В другом древнем сказании — «О Мартыне мнисе, иже в Турове», повествуется, что этот Мартин был прежде поваром преемственно четырех Туровских епископов — Симеона, Игнатия, Иоакима и Георгия и что потом, когда Мартин, будучи уволен последним епископом на покой за старостию, сделался иноком и проживал в епископском монастыре святых мучеников Бориса и Глеба в тяжкой болезни, к нему явились святые мученики Борис и Глеб, которых он принял за слуг Ярослава Георгиевича («и мнев старец: Георгиевича Ярослава слузе еста»), и исцелили его (Пролог Рум. муз. № 321. Л. 323 [50]; Восток. Опис. С. 455 [88]; Новгор. Макар. Чети-Мин. за май под 2-м числом месяца. Л. 151; за июнь под 27-м числом месяца. Л. 170 [1]). Всего ближе старец Мартин мог принять явившихся к нему за слуг своего туровского князя Ярослава Георгиевича или Изяславича, княжившего в Турове с 1146 г. (Собр. лет. 1. 136 [228]) ^{[276 ]}. Если так, то надобно допустить, что все четыре епископа, у которых прежде служил Мартин, жили в XII в. и занимали Туровскую кафедру прежде знаменитого Кирилла, а именно: Иоаким, вероятно, был тот самый, который упоминается летописью в 1144—1146 г.; Георгий был его преемник, а Симеон и Игнатий епископствовали до 1144 г. (У Калайдовича неверно. Пам. росс. слов. XII в. Предисл. XIV, XXI [216]). Для ясности дела представим небольшое сказание о Мартине вполне в приложен. 3.

[45] Известны Смоленские епископы: Мануил (1137—1168); Константин (ул. 1180), Симеон (ул. 1197), Игнатий (ул. 1206). (П. собр. р. лет. 1.133,178; 2.14, 80, 94, 123, 151 [228]; Карамз. 3. Прим. 118 [148]). Кроме того, в послании Симона к Поликарпу упоминается бывший ок. 1220 г. в Смоленске епископ Лазарь (Пам. росс. слов. XII в. 255 [216]), а в житии преподобного Авраамия Смоленского упоминаются как этот самый Лазарь, так и предшественник его Игнатий, епископствовавший в Смоленске еще в начале XIII в. (рук. Новг. Соф. библ. № 322. Л. 81; см. далее прим. 107).

[46] Известны два Галицких епископа: Косьма, который рукоположен, по Татищеву, в 1157 г. (3. 104 [294]) и упоминается в 1165 г. (П. собр. р. лет. 2. 93 [228]), и Артемий, ул. в 1235-1241 г. (2.175,180 [228]).

[47] Известны Перемышльские епископы: Антоний, переведенный из Новгорода (1120-1125), и безымянный (упом. в 1241 г.). (П. собр. р. лет. 2.180; 3. 37, 42 [228]).

[48] Под 1207 г. в первый раз упоминается епископ Рязанский Арсений (П. собр. р. лет. 1 182 [228]), который, по Татищеву, будто бы рукоположен еще в 1198 г. (3. 329 [294]). Потом упоминается другой Рязанский епископ Ефросин Святогорец под 1224 г. в Сказании о перенесении чудотворной иконы святого Николая из Корсуня в Зарайск (Русск. времен. Ч. 1. С. 77 [244]).

[49] Первым епископом Владимирским был Симон (1215—1226), вторым — Мит-рофан (1227—1237). С открытия Владимирской епархии и отделения от Ростовской епископы Ростовские начали называться Ростовскими, Ярославскими и Угличскими, а Владимирские — Суздальскими, Владимирскими и Переяславскими (П. собр. р. лет. 1.185,190; 2.176 [228]).

[50] Летописец пишет: «Данилови княжащу во Володимере, созда град Угореск и постави в нем пискупа...» (2. 196 [228]). Но Угореск упоминается еще под 1213 г. (2. 160 [228]). Единственным епископом там был какой-то Иоасаф, который незаконно вступил было или, по выражению летописи, «скочи на стол митрополичь и за то свержен бысть стола своего», а епископия переведена в Холм, основанный уже после нашествия монголов (2.163,196 [228]).

[51] П. собр. р. лет. 3.13,125, 215 [228]; Никон, лет. 2.195 [241]; Татищ. 3. 145 [294]. Здесь Татищев, вопреки новгородским летописям, называет епископа Новгородского, получившего титул архиепископа, не Илиею, а Лукою и прибавляет, будто он сам ездил для этого в Киев. Нельзя не заметить, что и после 1165 г. владыки Новгородские, хотя у новгородских летописцев постоянно называются архиепископами (П. собр. р. лет. 3.19, 21, 25, 36, 37, 42 [228] и др.), в других летописях называются епископами (1.177; 2.120,121 [228]).

[52] П. собр. р. лет. 2. 30, 79; 3. 6-12,124, 125, 214, 215 [228]. Житие Нифонта в Памяти, старин, русс. литер. 4 [223].

[53] Там же. 3. 13—19, 125—126, 215—216; Житие святого Иоанна, архиепископа Новгородского, встречается во многих рукописях и напечат. в Прологе [234] и Чети-Мин. под 7 числом сентября [102].

[54] П. собр. р. лет. 1.165,185,195 [228].

[55] См. выше прим. 44 и печ. Пролог под 28 апреля [234]. Святой Кирилл писал послание к игумену киево-печерскому Василию, при поставлении которого во игумена в 1182 г. находился преемник Кирилла Лаврентий (2. 126 [228]). Следовательно, писал после 1182 г., когда сам уже не занимал епископской кафедры.

[56] П. собр. р. лет. 1.185,190; 7.119 [228]; Лет. Переясл. Сузд. 107,108,112 [174].

[57] Чудеса преподобного Герасима Вологодского, рукоп. сборн. библ. СПб. Дух. Академ. № 270. Т. 2. Ст. 12 [59]. Здесь в предисловии сказано, что житие преподобного Герасима, равно как и канон ему, во время разорения города Вологды затерялись, а излагаемые теперь некоторые сведения о его пришествии на Вологду заимствуются только из вологодских летописцев. Чтобы преподобный нарочито занимался распространением веры между туземцами — не замечено. В другом известии сказано, что Герасим скончался в 1178 г., марта 4-го (Карамз. 4. Прим. 117 [148]).

[58] Хлынов. лет. у Карамзина. 3. 34. Изд. 2-е [148].

[59] См. статью: «Откуда коренные жители Лифляндии первоначально получили христианство». Москвит. 1843. № 7 [214].

[60] «...Послав, крести множество корел, мало не все люди.» П. собр. р. лет. 1. 191 [228].

[61] Kojal. Hist. Lithv. 1. 69 [364]; Stebelsk. Zywot. SS. Ewfros. Parask. 147 [401]; Narbut. Dz. star. nar. Lit. 3. 307-316 [387].

[62] ПСРЛ. 2. 164 [228]; Ник. лет. 2. 202, 350 [241]; Степ. кн. 1. 309 [156]; Татищ,. 3. 441 [294]. Снес.: о нападении половцев на Полонный. П. собр. р. лет. 1. 154; 2.104 [228].

[63] П. собр. р. лет. 2.115 [228].

[64] П. собр. р. лет. 3. 42 [228]. А влияние волхвов на народ видно из того, что владыка Новгородский Илия определил епитимию для женщин, которые обращались к ним в случае болезни детей (Пам. росс. слов. XII в. С. 202 [216]).

1 2